Чулпан Хаматова - Есть такие вещи в кино, которым подвержены все актеры
Эта 24-летняя звездочка российского кино мало похожа на свою героиню из Страны глухих, с роли в которой начался ее взлет. Из Чулпан Хаматовой не получилось водителя трамвая, хотя эту профессию она долго считала чрезвычайно романтичной. Из нее не получилось и экономиста, хотя она с отличием закончила математическую школу и даже училась в экономическом институте. Зато получилась актриса.
Ирина Штефанова: Вы снимались в Германии. Она не казалась чужой для вас? Вам комфортно там было?
Чулпан Хаматова: Мне было комфортно, потому что я знаю язык, у меня там много друзей и для меня профессия режиссер не делится по ментальности или языковому барьеру. Режиссер - это режиссер, это художник, он космополитичен.
Ирина Штефанова: Вас дублировали в немецком прокате?
Чулпан Хаматова: В каких-то лентах нет, а в каких-то дублировали. Смотря, какую роль я играла. Если я там играла коренную немку, то, безусловно, чтобы говорить без акцента, нужно там родиться или жить с детства, поэтому дублировали.
Ирина Штефанова: Я заметила, что в фильме «Гуд бай, Ленин!» вы были с животиком. Не мешало ли это съемкам и как режиссер отнесся к вашему «интересному положению»?
Чулпан Хаматова: Мы снимали в два приема: снимали, когда я была беременна, потом еще были досъемки через год и режиссер знал обо всем, это не мешало.
Ирина Штефанова: Вы никогда не хотели жить в Германии или где-то еще заграницей?
Чулпан Хаматова: Периодами я и так там живу, а переезжать на постоянное место жительства я не вижу необходимости. Мне пока очень интересно работать здесь в театре, предлагают очень интересные роли. Мне как раз интересней оставаться русским гражданином и не испытывать чувства дискомфорта от того, что я прошу другую страну меня «пригреть». Это же ужасно, это унижение, через которое проходят многие эмигранты, я к этому не готова.
Ирина Штефанова: У вас типаж не совсем славянский. Как к вам относятся на Западе - как к русской?
Чулпан Хаматова: Воспринимают как русскую. Они были даже уверенны, что Чулпан - это настоящее русское имя.
Ирина Штефанова: Есть ли у вас сейчас какие-то иностранные проекты?
Чулпан Хаматова: Сейчас нет, потому что очень много здесь работы.
Ирина Штефанова: Довольны ли вы своими ролями на Западе?
Чулпан Хаматова: Очень довольна последней работой, фильм называется «Сын шлюхи», потому что таких ролей у меня не было ни в нашем кино, ни в западном. Есть такие вещи в кино, которым подвержены все актеры кино, когда от тебя ничто не зависит - тот же самый монтаж. Поэтому чем-то довольна, чем-то недовольна. Но, если я скажу, что вот этим фильмом я недовольна, то это будет некий нехороший укор в сторону зрителя, потому что зритель доверяет актеру, и когда он смотрит картину, он должен верить. Если я говорю как профессионал, что недовольна той или иной ролью, это не должно перекидываться на зрителя, который непрофессиональный человек и воспринимает меня так и никак больше не хочет воспринимать. Да, у меня есть роли, которыми недовольна, и это замечательно, потому что в них есть опыт, в этом есть движение вперед.
Ирина Штефанова: Какой бы вы себя еще хотели увидеть в кино?
Чулпан Хаматова: Я бы хотела перестать быть лирической героиней, вырасти из этого амплуа. Для этого нужно вырасти физически и должен быть сумасшедший человек, который выведет меня из этого образа и пойдет за мной. Потому, что потенциально я знаю, что я это могу, были работы, которые доказывали, что я могу, и здесь у меня нет такой неуверенности. Самое главное, что я знаю в себе это, а если я знаю, то это когда-нибудь придет.
Ирина Штефанова: Есть ли какие-нибудь персонажи, которых хотелось бы сыграть?
Чулпан Хаматова: Я никогда не верю актерам, которые говорят: «Вот, я хотел бы сыграть Гамлета». В этом есть какая-то несвобода. Из-за чрезмерной любви к персонажу актер слепнет им, поэтому у меня нет таких ролей. Я буду рассматривать каждый вариант, что, в общем-то, и делаю. Можно из чего угодно сделать то, что хочется мне, если мы идем в согласии с режиссером.
Ирина Штефанова: Какие героини вам ближе: комедийные или драматические?
Чулпан Хаматова: Ближе или не ближе - я не знаю такого слова, потому что все равно ты играешь, и это твой персонаж. Комедийные роли играть легче, потому что дается палитра, у тебя больше красок Если ты лирическая героиня, то у тебя выбор красок состоит из пяти максимум. Светло-голубой, розовый, белый, может быть, светло-зеленый. А если комедийная роль, то палитра становится гораздо ярче - желтый, оранжевый, черный - все, что хочешь. Поэтому любому художнику дай определенное количество красок, ему будет легче работать все-таки с большим выбором, нежели с пятью или шестью. Поэтому это уже наша профессия сделать так, чтобы роль была тебе близка не по твоим личным качествам, а потому, что ты должен с ней подружиться и быть в хороших отношениях.
Ирина Штефанова: Как вы думаете, про что сейчас интересно снимать и смотреть кино?
Чулпан Хаматова: Всегда интересно снимать и смотреть про людей. Как люди, даже в любом невероятном фантастическом фильме или детективе ведут себя в той или иной ситуации. Все остальное - это уже некие приспособления, некие аксессуары к картине, в том числе компьютерная графика. Я думаю, поэтому искусство вечно, иначе мы бы оно давно уже загнулось и перестало существовать.
Ирина Штефанова: Кто для вас является ориентиром в кино, повлиял на вас?
Чулпан Хаматова: Очень много: Анна Маньяни, Джульетта Мазина, Фаина Раневская - это я буду перечислять до утра всех, кто повлиял на мое актерское поступательное движение.
Ирина Штефанова: Почему сейчас в отечественном кино не идут на «звезд»?
Чулпан Хаматова: Я не согласна с этим, потому что на звезд идут. Другое дело, что было время, когда было стерто и дискредитировано понятие «звезда», потому что нужно было зарабатывать деньги актерам. Многие не задумывались, в чем они появляются, а от этого падает их некая недоступность, они стали более доступными. А если говорить о настоящих, то я не согласна, например, что фильм с Олегом Меньшиковым соберет меньше денег, чем фильм с каким-нибудь неизвестным Пружинкиным.
Ирина Штефанова: Я вас не могу вспомнить в рекламе или клипах. Вы не снимаетесь?
Чулпан Хаматова: Мало платят. Если бы платили хорошо, то, снималась бы. Если уж ты продаешься, так нужно продаваться. Больше смысла в этом нет.
Ирина Штефанова: Знаете ли вы, что есть сайт о вас?
Чулпан Хаматова: Да, знаю, но не знаю, кто его делает. Я очень редко туда захожу, практически не слежу. Года полтора уже точно.
Людмила: Считаю Вас одной из лучших актрис современности как в кино так и в театре. Как Вы относитесь, если Вас начинают с кем бы то ни было сравнивать из Ваших коллег (особенно в театре), например с Еленой Кориковой?
Чулпан Хаматова: Ну, я думаю, что мы с Леной Кориковой сделаны из разного ДНК, нас вообще нельзя сравнивать, поэтому я здесь не очень понимаю это сравнение. Она - такая, я - другая, на молекулярном уровне.
Алина: Верите ли Вы в судьбу?
Чулпан Хаматова: Да.
Алина: Как Вы любите отдыхать от работы?
Чулпан Хаматова: Как все нормальные люди. Как все отдыхают? И я так же. Есть работа, а есть отдых.
Anonymous: Скажите, если бы у Вас была возможность заказать для себя сценарий и снять фильм, то какое бы произведение Вы взяли за основу?
Чулпан Хаматова: Пока я не буду говорить об этом.
Мария: Мне лично очень нравится ваше творчество, в каком вы фильме сейчас снимаетесь?
Чулпан Хаматова: «Казус Кукоцкого», режиссер Юрий Грымов, по роману Улицкой.
Ирина Штефанова: Я знаю, что время действия в этом фильме с тридцатых по восьмидесятые годы двадцатого века. В каком времени живет ваша героиня?
Чулпан Хаматова: Моя героиня живет в своем времени, это конец пятидесятых - шестидесятые годы.
Ирина Штефанова: Ваша героиня погибает рано. Почему?
Чулпан Хаматова: Потому, что заболела какой-то инфекцией, и ее не захотели и не смогли вылечить.
Ирина Штефанова: В каком времени вам интересней работать и сниматься?
Чулпан Хаматова: Мне нравится средневековье. Мне нравится там все. Один костюм наденешь - и ты уже в образе. Там много шикарного реквизита и костюмов, что я очень люблю. Там крайности, жестокость, сумасшествие, вера.
Марго: Чулпан, вы когда-нибудь влюблялись в своих партнеров по фильму? И как вас называют родные? Возможна ли уменьшительная форма вашего имени?
Чулпан Хаматова: Она возможна, но она такая интимная, личная, кто до нее доходит собственным путем, тот доходит. А чтобы каждый обращался ко мне - я не хочу. Это такая фамильярность. А по поводу влюбленности в актера - безусловно, нужно очень любить своего партнера и уважать его, тогда тебе самой интересно играть. Но обязательно нужно разделять: есть жизнь, есть страсти на экране или сцене, и у меня, по крайней мере, не было еще в жизни, чтобы они пересекались.
Ирина Штефанова: Вам приходилось «влюблять» себя в партнера, который вам в жизни неприятен как человек?
Чулпан Хаматова: Влюбить невозможно, но есть такое понятие как профессионализм, и ты начинаешь смотреть на него не своими глазами, а глазами своей героини. Тогда нет проблем.
Idok: Что нужно для счастья умной и талантливой женщине?
Чулпан Хаматова: Нужно для счастья все то же самое, что и любому другому человеку. Нужна любовь, тепло, гармония - все основополагающие счастья.
Michelle: Чулпан, сравнивая опыт участия в кинопроцессах в Германии и России, какие плюсы и минусы вы бы отметили?
Чулпан Хаматова: Дисциплина, которой у нас нет, или ее очень мало. Это единственное, что я могу, вымученно причем, сказать.
Michelle: Какие у вас возникали сложности во время работы в Германии, помимо языковых?
Чулпан Хаматова: Языковых сложностей у меня не возникало, а творческие сложности есть везде. Это нормальный процесс, весь мир так существует, кроме нашей забитой родины, потому что всем кажется, что заграница - это что-то недосягаемое. На самом деле актеры всей Европы давно уже живут во Франции, снимаются в Америке, Германии или Италии. И в этом есть только опыт, обмен культурным наследием. И я бы очень хотела, чтобы настал момент, когда наши актеры начали заниматься языками, чтобы к нам иностранцы перестали относиться как к стране, в которой по улицам ходят медведи. Пока мы сами к себе не будем относиться иначе, к нам так будут относиться.
Ирина Штефанова: Следите ли вы за новостями и как вы думаете: каждый человек в состоянии сделать что-то против терроризма? Что бы актер мог сделать?
Чулпан Хаматова: Это серьезный вопрос, но ответ на него я не знаю. Да, мы можем все вместе собраться на площади и митинговать. Но зачем? Можно поменять власть и сказать, чтоб не было больше войны в Чечне. Но я лично, не посвященный человек, и не знаю, что, если мы выведем войска из Чечни, то отдадим власть - кому? Вот этим бандитам, которые убивают детей? Я не знаю, что делать с этой ситуацией. Я думаю, что я конкретно здесь ничего не могу поделать. Только опасаться за свою жизнь и жизнь своих детей.
Ирина Штефанова: Но, может, кинематограф что-то может сделать? Может, нужно формировать Героя Нашего Времени?
Чулпан Хаматова: Вот это время уже упущено. Уже выросло поколение таких людей, которым по фигу: школа - не школа. Надо было думать десять лет назад о том, что показывать по телевизору, в кинотеатрах. А сейчас говорить какие-то расхожие фразы о том, что искусство должно служить на созидание, а не на разрушение - ну да, но кому я буду говорить? Этим людям, которым делать нечего? Я лично не знаю, что делать. Наверное, избегать мест скопления народа. Но есть, у меня есть своя некая этическая позиция, когда я не буду сниматься в определенном кино, потому что с морально-этической стороны, в моем обиходе эти слова еще присутствуют, это невозможно. Ни за какие деньги я этого делать не буду потому, что буду знать, что это повлияет на какого-то молодого, неоперившегося четырнадцатилетнего человека неизгладимым образом.
Ирина Штефанова: И герои фильма «Время танцора» живут на территории людей, с которыми воевали…
Чулпан Хаматова: Но они же нехорошие. Вся формула фильма в том, что нельзя сделать собственное счастье на чужом горе. Они не могут быть счастливыми никогда, потому, что есть слезы и кровь других людей.
Ирина Штефанова: Почему фильм называется «Время танцора»?
Чулпан Хаматова: Главный герой - это человек, который не задумывается, он куда-то танцует. Время цинизма, иронии. Это некий образ танцора. Но это время не конкретно этого персонажа, он просто спроецирован на название фильма, но это не его время. И его тоже, но не так конкретно. Время человека, который танцует. Временем бездельника, не думающего человека не назовешь, поэтому танцора. Ему якобы хорошо, он якобы танцует.
Ирина Штефанова: А где проходили съемки фильма?
Чулпан Хаматова: На Кавказе, у Сочи. Мы жили, где живут наши люди, которые с радостью предоставляли место для съемок.
Ирина Штефанова: Это была ваша первая роль в кино. Как вы восприняли работу с таким режиссером, как Вадим Абдрашитов?
Чулпан Хаматова: Это было мое счастье, что я попала первый раз к такому режиссеру, как Вадим Абдрашитов. Я считаю, что, если есть случайности, то их нет нигде больше, чем в такой профессии как актер кино. Я считаю, что мне здесь был дан шанс, который потом перебил «Страна глухих», но я не жалуюсь, потому что я люблю театр, изначально я театральная актриса. И я понимаю, что «перешибить» это восприятие у зрителей и даже режиссеров очень сложно. Если мне и предлагают роли, то роли достаточно идентичные, но это проблема времени и я от нее не страдаю. Тем более, что я знаю, что мне есть применение в театре.
Ирина Штефанова: Как вы думаете, а почему же все-таки славу вам принесла «Страна глухих»?
Чулпан Хаматова: Я бы не стала преувеличивать роль этого фильма в моей актерской судьбе и в кино вообще, но я думаю, что просто он пришелся ко времени и «ко столу». И благодаря замечательным актерским работам Максима Суханова и Дины Корзун. Поэтому это нормально. У нас Алена Апина тоже звезда, ее тоже любят.
Ирина Штефанова: Вы хотели бы сняться когда-нибудь в музыкальном фильме?
Чулпан Хаматова: Я люблю, но, к сожалению, не умею петь.
Источник: Ирина Штефанова, Рускино
|
