|
Наша профессия – одна из самых опасных.
Всего четыре свободных дня выдалось этим летом у Алены ЯКОВЛЕВОЙ, пропадающей в Одессе на съемках «Сокровищ Мазарини» – продолжении знаменитой «мушкетерской» саги режиссера Юнгвальда-Хилькевича. Этот короткий отпуск известная актриса провела с дочкой Машей в «Артеке» на кинофестивале детского кино. Отдых звезды начался с курьеза. Марина Голуб, ведущая церемонии закрытия фестиваля, объявила на весь «Артек»: «Заслуженная артистка России Елена Яковлева!» Алена при всех погрозила кулаком Голуб: с исполнительницей ролей Интердевочки и майора Каменской ее путают не первый раз.
– Наверное, часто приходится объяснять людям, что вы – две разные актрисы? Вот и Голуб оговорилась. С рождения ваше имя все-таки Елена.
– Я даже написала в своей актерской анкете, что мое имя Алена. И это принципиально! Елена Яковлева – совсем другая актриса. Много лет назад, когда Елена только снялась в «Интердевочке», нас путали и мне постоянно звонили знакомые: «Господи, как ты могла?» Или приехали мы с гастролями в Ленинград, везде висят афиши с моим спектаклем, на которых написано: «Во всех главных ролях Интердевочка!» Мне лично было неприятно. Мне чужая слава не нужна. Поэтому я принципиально сменила имя.
– Театральные актеры обычно стесняются работы в сериалах. А вы об этом говорите с удовольствием...
– Чего стесняться? Это наша профессия. А критики всегда найдутся. Встречают меня на вокзале друзья-коллеги. «Ой, Алена, а куда это ты?» – «В Киев» – «Да-а-а? Ну-ну, понятно… Чего ж ты, такая артистка серьезная, драматическая – и в сериалах?» Проходит месяц-другой, встречаю этих же людей в Бортничах, где снимают сериалы. «Батюшки мои! Какие люди! А чего это мы, серьезные драматические артисты, и тоже сюда? Денежку хочется?» Так что на критику коллег я вообще не обращаю внимания. К тому же есть у меня и полнометражные ленты. Один авторский проект называется «Человек безвозвратный». Я играла женщину, у которой погибли муж и дочь в автокатастрофе, другая дочь парализована, но ее ждет новая любовь.
– От таких ролей многие отказываются, боятся навлечь проклятия…
– Мне уже нечего бояться после того, как сыграла Маргариту в Театре сатиры. Тоже мистики хватило. Погиб режиссер спектакля, вывалился из окна. Умерли почти все мужчины-актеры из той постановки. Двое – от рака, один – в автокатастрофе, другой пошел в бассейн, там и умер… Наша профессия предполагает опасность, но как можно отказаться от роли Маргариты?! Приходилось рисковать, мне судьба особых подарков не делала, в театре легко ничего не доставалось.
– Лукавите, Алена! Без ролей, кажется, вы не сидите.
– Не могу пожаловаться, у меня почти каждый год была премьера. Но были разные взаимоотношения – с тем же Плучеком. Валентин Николаевич два года со мной не разговаривал. Однажды только сказал: «Ты считаешь ниже своего достоинства прийти ко мне в кабинет и объясниться?»
– В чем?
– Почему-то ему представилось, что у меня роман со Спартаком Мишулиным. Он меня застал, когда я на гастролях выходила из его номера в бигуди. Просто у Мишулина был телевизор, а у меня нет, и я напросилась в гости. Плучеку это не понравилось, хотя все доказывали, что мы со Спартаком всего лишь друзья. Валентин Николаевич считал, что я должна объясниться. А в чем я должна оправдываться? При нем было непросто, но надо отдать должное – театром Плучек руководил правильно, хотя и жестко. С Мироновым у него были непростые отношения. Ходят легенды, будто перед уходом из труппы его послала Пельтцер.
– Вы после школы пошли на журфак МГУ и только потом в театральное училище. Почему метались?
– Мой отчим много лет проработал в журналистике. Я не хотела на журфак, но так как девочка я была крайне скромная, нерешительная, задавленная авторитетом, то выбирать не приходилось. Влияние отчима было очень сильное. Они с мамой увезли меня в 8 лет в Германию, где был корпункт. Жизнь там была, как в деревне – дом, собака, сад, школа. Потом родители жили в Дании, Исландии, Финляндии, Норвегии.
– Какой элитарный отчим!
– Да, он был первый рекламист в Москве. Умер в 55 лет от того, что сказал: «Я не умею воровать!» Не пил, не курил, занимался спортом, но через год после возвращения в Москву получил первый инфаркт, через полгода – второй. Не вписался в новую жизнь…
– Почему вы не взяли фамилию отчима?
– Его фамилия Иванов… Ну как я могла обменять Яковлеву на Иванову? Меня часто спрашивают – почему не взяла фамилию мужа. Простите, я не знаю, сколько у меня еще будет мужей. И потом, менять Яковлеву на Козакову – смешно. Папа бы не понял…
– А вы называли папой отчима?
– Нет. Выкручивалась, придумывала прозвища. Я была ранимый, но крайне закрытый ребенок. Хотела сразу поступать в театральный, но они с мамой сказали: «Знаешь, какой там конкурс, как там сложно?» Принесли сборник МГУ. И я прочитала, что там есть студенческий театр, где играли Ролан Быков, Ия Саввина, Алла Демидова. Думаю: «Ах! Вот это нам и надо». Сразу после поступления пошла в студию при театре МГУ. Как мне сказал потом Фима Шифрин, «я ж тебя помню, ты была такая худенькая-худенькая, скромная, с огромными глазами». Ну да, Фима, получается теперь я толстая, наглая и с маленькими глазками? В общем, я плакала ночами, не хотела на журфак, но сказать не решалась. И только на третьем курсе тайком поступила на актерский.
– Скажите, Алена, зачем вы придумали легенду о том, что были в юности гадким утенком? Сказывается журналистская школа?
– Да не придумывала я! Представь себе абсолютно худого человека, руки ниже колен, полное отсутствие вторичных половых признаков. И еще я вырывала с корнями ресницы. Моя несчастная мама заливалась слезами: «Ты же альбинос!», глядя на безволосые глазницы за толстыми очками с заклеенными стеклами. Красоты я была невероятной! Однажды мама потащила меня в немецкую клинику. Там посмотрели – все нормально, волосяные мешочки в норме, хотели взять кожу на пробу. Только тогда я призналась, что выдрала ресницы. Естественно, меня потащили к невропатологу.
– В семье вы были одна?
– У отчима рос ребенок в другой семье. А я была очень закомплексованной. Могла тупо по полдня сидеть у окошка и смотреть, как мои одноклассницы вот с такими, извиняюсь, формами (Алена показала арбузный бюст. – «НИ») ходят с прапорщиками гулять в лес. А я за этим лишь наблюдала. Только после 10-го класса ко мне стали подходить на улице мальчики. А потом я поступила в МГУ, отрастила ресницы… Меня стала опекать Алена Сетунская, потом она уехала в Америку и стала Алена Зандер. Известный персонаж, бывшая жена Карена Шахназарова, про нее снят фильм «Американская дочь». Мы с ней весело жили. Нас знал весь университет, назначали по шесть-семь свиданий в день, но мы всех динамили. Бывало, даже через окно в туалете сбегали.
– В театре МГУ в то время был Виктюк. Отчего же не играете сейчас у маэстро?
– Мне хватает Житинкина. Мы с ним сделали четыре спектакля. Первой работой вообще можно гордиться, жалко спектакль не был замечен. Назывался «Ночь Трибат – ночь лесбиянок».
– Интересно…
– Никакой физиологии. Тема только в названии. Спектакль про Стринберга, его играл Тараторкин. Я играла его жену. Моего любовника играл Сережка Чонишвили, а мою любовницу – актриса из Маяковки Галя Шевякова.
– Вы были женой Кирилла Козакова. Он – актер, вы – актриса. Он – красавец, вы – красавица. У кого было больше повода ревновать?
– Он мне не давал повода, был все время при мне. Потом – мы с ним так мало прожили, порядка двух лет. Я родила Машку и через 4 месяца уже ушла от него, а через полтора года вышла замуж за другого человека и прожила с ним 10 лет.
– Что должно произойти, чтобы молодая жена ушла с крошечным ребенком?
– Понимание того, зачем жить с человеком плохо, если можно жить без него – и хорошо.
– А как же любовь?
– Значит, любви особой не было или она разрушилась. Любое чувство можно разрушить. Я ведь не хотела замуж. Жениться хотел Козаков. У них это семейная история – они с папой любят жениться. Я у Кирилла была то ли второй, то ли третьей. Когда мы сошлись, у него уже был 4-летний ребенок.
– Может, стоило пожить гражданским браком, прежде чем идти в загс?
– Он не хотел. Я с последним мужем прожила гражданским браком 8 лет, потом мы расписались и через два года развелись. Это было в прошлом году. Мой последний муж снял «Козленка в молоке». У него свое рекламное агентство, медицинская передача на телевидении.
– Значит, сейчас вы абсолютно свободная женщина?
– К счастью. Испортить можно все, любые взаимоотношения. Это тяжелый труд. Нужно понимать ответственность, если ты уже не один.
– В семье, где есть актеры, быт очень важен?
– Мой последний муж был к быту абсолютно равнодушен, даже с перебором. Я любила посидеть дома вечером после спектакля, а он меня тащил в ресторан. Говорила ему: «Не хочу идти, я устала, мне несложно приготовить тебе ужин». Козаков – тот был более домашним, его раздражали горы посуды, но сам-то не очень рвался их вымыть, любил больше поговорить об искусстве.
– Трудно быть главой семьи?
– В прошлом году, после развода, мы с Машкой остались на пяти тысячах моей зарплаты в театре. Решала, что купить на последние деньги – дочке фрукты или себе колготки. Ничего, выжили. Хорошо, что есть сериалы. У меня сейчас четыре проекта. И Машка тоже снимается, после школы сказала: «Сейчас заработаю и отдам тебе деньги за выпускной». Еще чего! Я в состоянии устроить дочке праздник.
Автор: Юрий Ненев, Сайт: Новые Известия
|