| Марина Суранова "Андрей Панин: "Я резидент и дезертир"
Актер Андрей Панин сегодня известен уже не только как человек, играющий запоминающихся негодяев. В картине «Внук Гагарина» он выступил в амплуа режиссера. И выступил весьма удачно. Пронзительный фильм о нелегкой судьбе чернокожего детдомовца, называющего себя внуком Гагарина, по сути, о том, что все мы – и черные, и белые – сделаны из одного теста… Сермяжную правду Панин поведал без особых мудрствований – просто, доступно и очень убедительно.
Кино снимаю не для яйцеголовых
– «Внук Гагарина» какой-то рязановский у вас получился. В трех декорациях снимали, а после просмотра плакать хочется… Кстати, сами вы, говорят, плакать не умеете?
– Только если на сцене. А в жизни, знаете, только спазм какой-то происходит.
– И тем не менее человек вы сентиментальный. По фильму сужу – и по сюжету, и по вашей роли.
– У сценариста есть друг из разряда сомневающихся скинхедов. Интересный сам по себе человек. Вот его-то я и играю. Сам я, кстати, не хотел участвовать, считая, что герой должен быть более молодой. Но меня уговорили. Исходя из характера, мы решили предположить, что было бы, если бы такой вот скинхед познакомился с чернокожим подростком и даже подружился с ним. Не поймешь, хороший человек мой герой или плохой. Ну и слава Богу.
– А как вы определяете жанр картины? Похоже на трагикомедию.
– Так и есть.
– Вместе с вами в картине работала сорежиссер Тамара Владимирцева. Кто она?
– В кинематографических кругах ее очень хорошо знают. Это одна из лучших вторых режиссеров. В прошлом – модель, а сегодня она – одна из самых мощных и влиятельных фигур в кинобизнесе. Мне непременно нужен был человек, который прокомментировал бы, что я там в кадре такое творю. Я ведь не делаю кино для высоколобых и яйцеголовых. Я пытался выйти на общечеловеческий вектор восприятия.
– Многие пытаются. Но далеко не у всех получается.
– Надеюсь занять эту нишу.
– Недавно вы снялись в «Утомленных солнцем-2» у Михалкова. Чему-то научились у Никиты Сергеевича?
– Он очень любит актеров и хорошо выстраивает приятную атмосферу на съемочной площадке. Говорит: «Мы тратим деньги и пленку, а человек тратит свои нервы». Небольшой эпизод с моим участием в «Утомленных солнцем» мы снимали 4 дня. Ходили с камерой, придумывали. Вот как надо работать!
Главная дома – жена
– По первому образованию вы режиссер, известны как актер, к тому же вы еще и оператор…
– ...и фотограф (смеется). Щелкаю. Купил дорогую камеру, думал, буду снимать, но вот отдал кому-то фотоаппарат и до сих пор не могу вспомнить, кому. У меня осталось все-все от него, а вот самого аппарата нет!
– Наслышана про семейный фотоархив Панина…
– Да, папа у меня человек въедливый, он восстановил генеалогическое древо вплоть до XVI века. Фотографий набралось масса. Мне всегда хотелось заключить их в большие рамки и повесить в комнате, но жена моя Наталья сделала по-другому. Модернизировала идею – все снимки поместила в отдельные маленькие рамочки. Теперь у нас вся стена в фотографиях – хорошо получилось. Там висят фото тех, кого я хорошо знаю и не очень. Ее и мои родные.
– Сын тоже интересуется фотографией?
– Он лет с четырех хорошо ловит композицию. Ему сейчас пять с половиной. Он умеет видеть интересные ракурсы. Надеюсь, когда-нибудь воплотит мою мечту овладеть операторским искусством.
– А что, сами уже не надеетесь?
– А какой смысл-то? Мне больше нравится осваивать профессию режиссера. Как-то мне один известный грузинский мастер сказал: «Второй раз вижу режиссера, который не подходит совсем к камере, все время сидит у монитора». (Меня как актера отучили к камере подходить.) Я спрашиваю: «А кто первый-то?» Отвечает: «Коппола!»
– Есть актерские работы, которые считаете большой удачей?
– Ну, это очень субъективно. Я, например, с интересом смотрел раза три подряд «День полнолуния». Хотя и написано, что у меня там главная роль, я всего минут шесть – десять присутствую на экране… А жена моя терпеть не может мою роль в «Границе». Я ей говорю: «Ну не знаю, мне Государственную премию за нее дали!»
– Супруга у вас просто, наверное, натура противоречивая…
– Думаете, она постоянно с кем-то спорит? Нет. Только со мной! Это она так самоутверждается: бей своих, чтоб чужие боялись! Ни фига, не боится никто!
– Но она главная дома?
– Конечно. И я спокойно к этому отношусь. Хотя за принятием каких-то стратегических решений она приходит ко мне. А так, в быту: «Есть борщ, вот и ешь борщ!» – и я подчиняюсь.
Люблю на отдыхе упасть мордой в песок
– Отдыхать обычно ездите куда-нибудь или предпочитаете дома на диване полежать?
– Люблю проводить время на речке. Упал мордой в песок – и нормально. Ну, видел я слонов, и чего на них смотреть? Без штанов не сядешь на них! Щетинки толщиной с зубочистку!
– Недавно вы были в Шри-Ланке, не там со слонами познакомились?
– Нет, со слонами раньше довелось. А в Шри-Ланке мне очень понравилось. Чудный симбиоз, в котором уживаются все религии. Но там есть буддистские праздники, которые обязаны праздновать все жители государства.
– Кстати, у вас в фильме звучит буддистская мысль о том, что в мире мы все – одно целое. Ты – это я.
– Да, буддизм замечательная конфессия, за которой не числится ни джихадов, ни Крестовых походов. Но именно буддизм уживался с самыми жестокими азиатскими тираниями. Человеку очень просто отдать последнее, если веришь, что завтра у тебя будет еще одна, совсем другая жизнь.
– А вы верите в реинкарнацию? Вот кем вы были в прошлой жизни?
– Думаю, животиной не меньше хорька.
– Можете про себя сказать, что вы – свободный человек?
– В каком-то смысле я заложник своего имиджа. Не могу повести себя так, как порой хочется. Избегаю любых конфликтов по любому поводу, потому как я проиграю. Набью кому-нибудь морду, об этом узнают, напишут. Коллеги подумают: «Ага, а может, с ним и не стоит связываться?» Зачем это нужно? Если мне морду набьют – тоже плохо. Вылетел из съемочного периода, все коллеги на тебя злы: «С ним лучше не связываться». Опять же мама, папа переживают – опять проиграл! Для меня единственное спасение – низкий старт.
– А здоровье? Сдерживать эмоции вредно, говорят.
– Творческие профессии не относятся к числу здоровых профессий, режиссеры, актеры – это не лесники.
– В профессии всё сделали, что хотелось, или остались еще какие-то мечты?
– Я спрашивал серьезных людей из актерско-режиссерской братии: «Мечтаешь ли ты снять что-то?» Мне отвечали: «Какие проблемы? Что хотел сделать – пошел да организовал». Сегодня это нетрудно. А своих гамлетов я разношу по другим ролям. К тому же Шекспира мало кто ставит, вот Достоевского – слава Богу. Бортко пробился со своим «Идиотом» и сделал картину гениально. Я видел эти книжные развалы, где продают классику. Так вот, благодаря фильму «Идиот» стал бестселлером.
Всех призываю политикам не верить
– Чернокожий мальчик в вашей картине «Внук Гагарина» чем-то на вас похож, шебутной такой же... Не напоминает вас в детстве?
– Есть немного. Но я все же хорошо учился. Конечно, хватал двойки, но потом исправлял их всякими путями – например предлагал как-то учителю полы дома у него помыть (смеется). У меня нет троек в аттестате – четверки-пятерки. Я даже какое-то время висел на доске почета в школе. Как ведущий спортсмен. Но с шестого класса стоял на учете в детской комнате милиции. То судорожно со всеми дружил, то вообще ни с кем не общался. Очень много читал. А главный герой картины… что скажешь – футболист!
– Непонятно, он умирает в конце?
– Нет, конечно! Такого мальчика и лопатой не убьешь!
– Ваш фильм о расизме. Скинхеды, националисты – это настоящая проблема. А вы лично в политику не думали двинуть, ситуацию исправлять?
– Я человек аполитичный. Всех призываю политикам не верить. Политика и мораль – вещи несовместные, как гений и злодейство. Я лично, как резидент по призванию и дезертир по поведению, не люблю ходить строем и петь хором. Даже в армии не служил. Чтобы отдавать честь по несколько раз в день? Да никогда!
– Вы в кино в основном негодяев играете. Не надоели еще подонки?
– На самом деле я как-то насчитал, что отрицательных персонажей я сыграл всего семь процентов от всех своих ролей. Просто люди видят то, что хотят видеть. А вообще, насколько мой персонаж отрицателен или положителен, не знаю, я не меряю такими понятиями свои роли.
– Да ладно, ваш герой в «Бригаде» – типичный негодяй. Слышала, вам после фильма даже угрожали…
– Ну, это не угрозы, а признание в любви. Они, эти признания, разные бывают. Например, тебе присылают фотографию с разрисованной фломастером мордой и подписью: «Вот тебе, сука, за Белого». Это же признание!
– Вы когда-то обронили фразу о том, что честный человек должен быть лохом. До сих пор так считаете?
– Фраза на самом деле не моя, но я понимаю, о чем она. По сути, в каком-то смысле даже Иисуса Христа кто-то может назвать лохом. Он мог избежать мученической смерти, но решил по-другому…
– С вами, наверное, непросто, хотя вы, похоже, добрый человек.
– Да и Понтий Пилат был добрый человек. Благими намерениями известно куда дорога вымощена. Я часто переживаю из-за того, что где-то там напылил. Все эти кидания и маета, категоричность суждений в ту или другую сторону – ничего хорошего! Подвижность, отходчивость – да. Но ртуть ведь тоже подвижный материал, хотя, согласитесь, тяжелый. Жидкость, но металл. Да еще и ядовитый.
– Вы тоже, что ли… ядовитый?
– Да нет… Все мы, творческие люди, можем пошипеть друг на друга, руками помахать, но это рабочие моменты. Я обычно стараюсь выскользнуть из конфликта. Мягкие стили продуктивнее. Я разговаривал с одним в прошлом очень успешным диверсантом, который прошел все: Египет, Ливан… Он вот именно так считает. А я называю такой стиль «техникой холодного пельменя».
Земфира нравится, а на Мадонну смотреть неинтересно
– Вам почти сорок пять, и вы, извините, конечно, не красавец. Можете объяснить, в чем причина вашего обаяния, почему вы при этом многим нравитесь?
– Харизма! Я знаю массу женщин, которые привлекательны непонятно почему. Или женщина не красавица в жизни, а посмотри на то, что она вытворяет в кадре! На сцене! Как она выглядит на фотографии! Да более привлекательного существа просто нет! Вот Кристина Агилера. Куда кривее ноги? Но смотреть-то как на нее приятно!
– А кто вам еще нравится?
– Земфира нравится. А вот Мадонну я могу только слушать, видеть ее мне неинтересно.
– Какая же у вас быстрая речь – необычная манера говорить.
– Быстро говорю, но все равно не успеваю за потоком мыслей. Недавно прочитал фантастический роман про инопланетянина, который организовывал некое биофлюидное пространство и в секунду убеждал любого в чем угодно. В идеале вот так и хотелось бы обмениваться информацией.
– Вы верите, что можно общаться по большому счету без помощи слов?
– Конечно, особенно с женщиной. Можно разговаривать долго-долго и совершенно незаметно оказаться в постели.
факты из жизни
1. В школе Панин очень хорошо учился, но, как ни надеялись родители, по их стопам не пошел. Папа – радиофизик, мама – преподаватель физики, сестра – экономист. А он, как сам про себя говорит, «лирик на полную голову».
2. Панин никогда не брался за выполнение сложных трюков в кино и не умеет чинить сантехнику. Считает, что и тем, и другим должны заниматься специально обученные люди.
3. Без предубеждений и страха снимается в сценах собственной смерти, считает, что это даже забавно – заканчиваешь одну жизнь, начинаешь следующую, но никогда не соглашается сниматься в гробу.
4. В свободное время рисует абстрактные картины – разнообразных чудовищ и симпатичных кошек.
5. После школы успел поучиться в пищевом институте и очень любит готовить, правда, делает это довольно редко.
Источник: Марина Суранова, портал «Собеседник»
|
