Биография

Фотоальбом

Все интервью

Нелла Прибутковская, «Артём Михалков: Мне сложно общаться с отцом»

Сын знаменитого режиссёра о себе и своём звёздном семействе

Он молод и известен. Правда, пока в основном за счёт славы своего отца. Но ему неуютно в тени знаменитого папы, и он стремится добиться собственного успеха. Начало уже положено - за плечами роль в нашумевшей картине "9 рота", съёмки в сериале "Петя Великолепный" и готовый сценарий для будущего фильма.

И ещё придёт время, когда он перестанет быть сыном Михалкова и станет просто Артёмом Михалковым, Михалковым-третьим.

Воспользовавшись его участием в Днях СТС в Нижнем Новгороде, мы побеседовали с Артёмом о его звёздном семействе и о нём самом.

Сын за отца

- Титул сына Михалкова сильно давит?

- Конечно, давит. И в школе давило: "Вот Михалков двойку получил", "Конечно, дедушка гимн написал, ну всё с тобой понятно..." А когда поступил во ВГИК, меня окружающие реально не принимали. Было очень сложно. Да и до сих пор меня никто не принимает. Но если на этом концентрироваться, выяснять, - а вот про меня это сказали, а вот то, ты на это всю жизнь потратишь. А ты должен делать шаги. И главное - не бояться их делать. А для этого как раз должны быть друзья, которые будут тебя поддерживать и убеждать, что ты должен это сделать. Кто-то тебя должен поддержать. Для меня таким другом является Федя Бондарчук. Я могу позвонить ему, посоветоваться по любым творческим вопросам, и я точно знаю, что он честно на это отреагирует. Например, когда меня пригласили в сериал "Петя Великолепный", я не был уверен, что соглашусь. Но Фёдор сказал: "Если ты не сделаешь эти шаги, то ты их никогда не сделаешь". Я очень доверяю ему, потому что он из такой же семьи, что и я, и он прошёл через те же жизненные ситуации.

- А говорили, что в "9 роту" ты попал по протекции старшего брата Степана, который с детства дружит с режиссёром картины Фёдором Бондарчуком.

- Нет, Степан не имеет к этому никакого отношения. Это наши отношения с Фёдором. Конечно, у меня с Фёдором не такие отношения, как у них со Степаном. Потому что они партнёры по бизнесу, сверстники, и у них была совместная юность и молодость. Но мы друзья. И Фёдор давно обещал мне эту роль. Он рождал этот сценарий в течение шести лет. Время шло, все взрослели, менялись, и я думал, что он уже никогда не соберётся делать эту работу. И всё-таки Фёдор запустился с этой картиной. Но меня на кастинг не приглашал. Я уже думал, что он забыл про меня или передумал. И тут позвонила помощник режиссёра, сказала, что Фёдор Сергеевич ждет, и пригласила приехать на пробы. Он меня попробовал, утвердил, и мы пошли работать. Но отношения у нас были деловые. И даже на съемочной площадке я называл его не Федей, а Фёдором Сергеевичем.

- Как ваша звёздная семья восприняла ваш первый серьёзный киноопыт?

- Мама вообще положительно относится к творчеству в любом проявлении. С отцом я мало общаюсь. Никите Сергеевичу, по-моему, картину показывали ещё до премьеры, она ему понравилась, понравилась моя роль. Я думаю, что то, что он говорит, это правда, потому что не в его характере хвалить кого-либо. Он в основном меня критикует. Ну не то чтобы критикует, но говорит, как бы здесь или там лучше сделать. Но этим фильмом он остался доволен. С дедом Сергеем Владимировичем мы это не обсуждали. Ане фильм понравился. Егор просто поздравил с премьерой, никак не прокомментировал. Надька плакала весь фильм. Ну, там действительно такой трогательный момент. Гибель на войне, да ещё и молодых ребят, - это уже само по себе за сердце берёт. А тем более она моя сестра.

Наде повезло больше

- Не раз говорилось, что Надя папина любимица. У вас никогда не было ревности к сестре по этому поводу?

- К Наде у меня никогда не было ревности. Если бы она была мальчиком, я бы, может, ревновал. А так как она девочка, то никакой ревности не возникает. И наоборот я счастлив, что она нашла какой-то более тёплый язык с отцом, чем мы с Аней. Может быть, потому, что она была поздним ребёнком. Мы с Аней как раз попали в период, когда отцу было где-то лет 35, а это совершено другое. Мы прошли довольно много папиных ноу-хау в плане воспитания детей. У него тогда были свои представления, как надо воспитывать, какие-то правила. Он нас порол, наказывал, давал нам обязанности, и если мы их не выполняли, нас наказывали. Надя попала под другую руку. У меня этого не было. Но зато Степана, например, он вообще не воспитывал. Так что Стёпа тоже на него, наверное, затаил какие-то свои обиды. Для него всю жизнь прежде всего была работа. И сколько я помню, он всю жизнь работал и работает. Мы его видели редко. И нам иногда его как бы не хватало. Но когда он появлялся, то за те минуты и часы он восполнял то время, что его не было. И так всю жизнь.

Сейчас мы с ним ещё меньше стали общаться. Во-первых, если честно, мне просто сложно с ним общаться. Потому что он настолько сильный и волевой человек, что просто не может тебе дать возможность поступить по-твоему. Он психологически будет давить. Он будет советовать. И не факт, что на самом деле всё должно быть именно так, как он советует. Как бы я к нему хорошо ни относился, я не мог найти с ним контакты. Вообще я не знаю, почему это происходит, - может быть, из-за ревности, может, из-за того, что он такой человек.

Сейчас я как бы освободился от этого и делаю всё сам. У нас с отцом очень лёгкие отношения. Я ему не звоню подолгу, и он мне не звонит. Сначала это было через конфликт, а сейчас мы привыкли, и какая-то легкость появилась в общении. Мы подолгу не видимся, не созваниваемся, а потом встречаемся: "О, привет, привет! Как ты?". И потом он окунается опять в свой мир, который он создал, и мне всё сложнее и сложнее находиться рядом с ним. Потому что он привык, что люди, находящиеся вокруг него, должны думать и делать, как он. Но у меня есть своё я. Я ещё молод и стараюсь, реально старюсь делать самостоятельные шаги - в работе, бизнесе.

Звёздные отношения

- А как складываются отношения с другими известными родственниками? Например, с первым сыном Никиты Сергеевича Степаном и двоюродным братом Егором Кончаловским?

- С Егором я вообще не общаюсь. Потому что, видимо, он совсем стал уж таким маститым режиссёром, у которого куча проектов. И у него нет времени для общения. А когда встретимся: "Привет, привет". И всё. Со Степаном мы общаемся намного больше. И Степан поддерживает меня. Летом он приглашал меня и мою семью к себе на дачу. Он развелся с женой, она как раз уехала, и приехали его дети. Я приехал с семьёй и моя сестра Аня с детьми. И мы там все вместе жили. Шестеро детей - это было весело.

- Вы со Степаном поддерживали отношения с детства? Это папа старался, чтобы вы по жизни не терялись, или просто само собой получилось?

- Вообще у нас всё сложно было. Понимаете, у Степана ведь другая мама (Анастасия Вертинская. -Н.П.), и Анастасия Александровна в пору своей молодости, наверное, больше занималась собой. А папа в ту пору занимался работой. Он и нас-то не видел. И у Степана получилось, что и маме не до него, и папе. К нам он то приезжал, то не приезжал, были какие-то конфликты. Потом он ушёл в армию, после неё мы опять то общались, то не общались. А сейчас, видимо, произошёл возрастной перелом - и у меня, и у него. И мы сейчас со Степаном партнёры в одном ресторане. И достаточно хорошо общаемся.

- Клан Михалковых - это что-то сродни королевской семье. Сложно было вводить в такое знаменитое семейство свою жену?

- Вообще никаких проблем. Вы знаете, такого ощущения, что есть фамилия-брэнд и Даше должны устроить смотрины, проэкзаменовать: "А читали ли вы Пушкина?", этого вообще не существовало. Всё было без пафоса: "Папа, познакомься, это Даша". В этом плане папа предоставил мне абсолютную свободу. А что он мог мне сказать: "Ну что, старик, надо найти нам невесту с приданым из знаменитой семьи", у нас никогда такого не было, чтобы меня заставляли с кем-то общаться, встречаться.

Моя Даша из небогатой семьи. Она обычная девочка из спального района Москвы. Папа с мамой разведены. Мы познакомились во ВГИКе, когда она поступала. У нас настоящая история любви, так же, как и у Стёпы, и у Ани. Правда, Аня разведена и Стёпа тоже, так что у них история любви пока на паузе. Но мы пока с Дашей, слава богу ещё живём. А там, кто знает - это никому неизвестно.